Помню, когда я был ещё совсем маленьким ребёнком, я любил в деревне шарить в книжном шкафу. Но книги меня тогда не интересовали в принципе. Было то, что привлекало гораздо сильнее — фотоальбомы, сделанные моим отцом-фотолюбителем.

Тонны фотографий делалось любителями-фотографами во всех уголках Советского Союза. Кто-то складывал их в стопочки, кто-то в коробочки, кто-то делал на страницах альбомов уголки, в которые вкладывались карточки, но это всё методы не такие долговечные. В нашей семье до сих пор принято фотографии в альбомы вклеивать намертво. И хоть благодаря прогрессу каждая отдельная фотография стала стоить гораздо меньше в финансовом и в моральном планах, вклееная фотография выглядит как послание в будущее, а не как заброшеный деревенский музей.

Отец рассказывал, что одной небрежно брошенной фразой, сказанной про рисунок лошади («Да она у тебя на собаку похожа!»), его отец отбил ему всё желание рисовать на всю оставшуюся жизнь. И действительно я никогда не видел ни одного рисунка отца, но рисовать он умел определённо. Потому что фотоальбомы у нас в семье это не просто фотографии наклеенные на стопку картона, а интересно оформленные книжки. Может на счёт книг я преувеличиваю, но каждый альбом был хоть как-то оформлен: начиная от простых геометрических узоров, заканчивая демблельским альбомом, богато украшенного килограммами цветной, бархатной бумаги, литрами красок, при чём всё делалось всегда с предельной аккуратностью, свойственной моим родственникам по отцовской линии. Папа недолюбливает дембельский альбом. Видать, не особо приятные воспоминания оставила у него Советская Армия, что это произведение искусства лежит не в нашей квартире как все остальные альбомы, а в деревне в самом дальнем углу книжного шкафа. Но мне нравится его перелистывать и разглядывать то, как красиво он сделан, а фотографии и армейская тематика для меня значения не имеют.

Но был ещё один скромный, но приметный альбом, который оставил в моей жизни очень заметный след.

В 1985 году папа ездил туристом в Польскую Народную Республику. И именно этому событию посвящён альбом, о котором я упомянул. Открыв альбом, сразу видим перед собой герб ПНР (по сути тот же герб Республики Польша, но орёл без короны) и бело-красную ленту на мотив польского флага, которую отец вырезал из плаката о Варшавском договоре.

Туристический автобус провёз отца через несколько городов Народной Польши: Варшаву, Быдгощ, Гданьск, Лодзь, Сопот и другие. И перед тем как в альбоме начинались чёрно-белые фотографии одного из польских городов на одной странице по центру была вклеена почтовая карточка с цветными фотографиями соответсвующего места вместе с той же бело-красной ленточкой.

Виды непривычных для ребёнка-сибиряка, который за всю жизнь ничего кроме Новосибирска и пары райцентров области не видевшего, были непривычными и завораживающими. А в купе с красивым оформлением альбома и интереснейшими рассказами отца — это одно из лучших воспоминаний детства. Я даже уже почти ничего не помню из того, что я тогда слушал, затаив дыхание, но с тех самых пор я мечтаю побывать в Польше. Это моя детская мечта, идея-фикс.

Вскоре после моего знакомства с Польшей посредством отцовского альбома, где-то в закромах были найдены вырезки из журнала «Польша», выпускавшегося когда-то в СССР. Вырезки представляли из себя мини-книжки, посвящённые определённой теме. Если журнал выписывать регулярно, то можно было собрать не одну такую книжку. У отца таких собралось три: про выдающихся поляков, про битвы Второй мировой войны на территории Польши и небольшой справочник городов и местечек Польши. На последней странице последней были изображены гербы всех столиц польских воеводств с названиями городов на польском языке. Помню, что моё внимание приковала к себе одна буква: «Ł». Чем-то меня она покорила.

Но все эти детские эмоции были всего лишь эмоциями до дех пор пока я не поступил в университет, где я узнал, что имеется возможность изучения польского языка. Вот тогда я по-настоящему загорелся и давние детские воспоминания переросли в идею-фикс.

Много чего произошло за эти семь с небольшим лет, но я учу язык и уже способен понимать несложные публицистические тексты на польском и могу поддержать небольшой разговор с поляком на родном ему языке. Это всего-лищь первые шаги, но сейчас я вернулся в университет уже в качестве соискателя и думаю, что изучение польской историографии — это очень хороший шанс для самореализации в этой жизни. И почему-то мне кажется, что последний и поэтому упускать его очень не хочется.

Я писал диплом по польской истории XX века, я не первый год учу язык, но до сих пор не был в Польше. Я был на Украине, в Чехии, Германии, но в Польше нет. Но буквально пару дней назад я отправил все необходимые документы на получение шенгенской визы в польское консульство и с волнением жду приближения декабря, надеюсь, что не случится отказа в визе и я смогу спокойно приземлиться через месяц в Кракове.

И в тот же самый момент мне грустно: жалко мечту — ей уже столько лет и я привык к ней настолько, что даже не знаю как буду жить без неё. Но, думаю, это всё-таки к лучшему.